Вот эти данные были
взяты из Всесоюзной книги памяти:
АНДИЛЕВКО Николай Иосифович, подполковник, советник командиpa пехотного полка афган, армии, родился 22. 5. 1944 в дер. Путреница Шарковщинского р-на Витеб. обл. БССР. Белорус. В Вооружённых Силах СССР с 1. 9. 62. Окончил Благовещенское КТУ и Военную академию им. Фрунзе. В Республике Афганистан с декабря 1979. Принимал личное участие в боевых опер-ях
афган. армии, оказывая помощь афган, офицерам в
организации и ведении боя. 13. 10. 1980 А.
находился при ком-ре афган, пехот. батальона,
сопровождавшего колонну автомобилей с мат. -техн.
средствами. Колонна была атакована пр-ком из
засады. Во время боя часть батальона афган, армии
попала в окружение. За личную смелость и мужество награжден орденами Красной Звезды (посмертно) и Красного Знамени. Похоронен в дер. Путреница
Шарковщинского р-на.
Из письма
В. А. Агеева: В 1980 - 82 гг. я проходил службу советником в ДРА в г. Герат, где и познакомился с подполковником Н. И. Андилевко. Он всегда ждал письма от жены и вечерами, когда были свободны, часто вспоминал свою семью, родных. Осенью ставить продовольствие из г. Герат в населённый пункт Калайи-Нау, северо-восточнее Герата. Сформировали колонну из 13 машин, для охраны была выделена рота афганских солдат и был прикомандирован один БТР с тремя солдатами из советской воинской части, расположенной под Гератом. В Калайи-Нау можно было пройти двумя маршрутами: через перевал Сабзак (южный маршрут) и через н. п. Кушка-Кохна (северный маршрут). Николай повёл колонну через Кушка-Кохна, там переночевали, а в горах попали в засаду. Как будто их уже там ждали. Может быть, душманы имели уже данные, т. к. были заранее подготовлены огневые точки, а дорога, проходившая над обрывом, была срезана. Душманы собрали крупные силы, превосходящие в несколько раз охрану транспорта. А если учесть, что афганские солдаты особого сопротивления не оказывали и переходили на сторону душманов, то у них было многократное превосходство. Подполковник Андилевко и три советских солдата практически одни вели бой в окружении. От афганцев им помогали замполит афганской роты или батальона (точно не помню) и офицер-связист (тоже афганец, учился в Союзе, хорошо говорил по-русски, мы его звали Миша-Мухи). Три дня они оборонялись, рота из Калайи-Нау к ним не смогла пробиться, мы летали к ним на вертолётах, обстреливали душманов, пытались сбросить боеприпасы. Но там шёл бой, вся колонна горела. На третий день старший советник запросил помощи у советских войск. Когда к месту засады подошло советское подразделение, Николай, три наших солдата и два афганских офицера погибли. Душманы трупы своих убитых увезли с собой, потом из разведданных мы узнали, что их погибло в том бою 68 или 78 человек. Наши товарищи оборонялись до последнего патрона. Мы все были потрясены, с каким мужеством и стойкостью оборонялись наши товарищи, до последнего часа с ними была устойчивая связь. Николай спокойным голосом говорил: «Если вы нам не поможете, мы погибнем». У Николая пуля попала в спину в позвоночник, а ноги в бедрах были исколоты штыком. И трупы других тоже были со следами
истязаний, т. е. издевались уже над погибшими. Из писем
Николая Андилевко родным. Здравствуйте, мои родные! Извините, что письмо было так быстро и незакончено написано... Письма от нас доставляют раз в неделю. Я пришёл с задания, а машина уже уходила, и поэтому несуразно получилось. Ещё раз, мои родные, большое спасибо за письма. Ведь от них здесь большая радость. Только через письма можно поговорить, увидеть вас, поделиться мыслями. Вот друг у меня, Володя, с которым мы вместе приехали, получил только от жены семнадцать писем, а я? Зоинька, пиши почаще. Ведь в Союзе, когда я уезжал в командировку, может быть, это было и не так значительно, а здесь, среди чужих людей, с горсточкой наших, я ощутил на своей шкуре совсем другое. Зоя, Леночка, Светочка, если приехала, и мама! Вы, может, и не поверите, но здесь становишься другим человеком. Даже то, что седины появилось больше, что пища сказывается на желудке, что не знаешь, что будет завтра, да и сейчас, сию минуту. Всё это говорит о многом. Да! Отсюда можно приехать и иметь
больше, чем мы с тобой нажили за нашу совместную
жизнь, но не хотел бы я этого, а скорее бы увидеть
вас, родных моих, и быть только вместе, не
ссориться, учить детей, работать, при возможности
отдыхать... 25
липеня Мама, здравствуй! Сообщаю, что у меня всё покуда нормально. Ты спрашиваешь, я с семьёй или один. Я здесь один. Сроком на два года. В отпуск приеду, если будет всё хорошо, на будущий год где-то в это время. Конечно, очень скучно да и небезопасно. Я здесь работаю советником. Пиши, что нового, как со здоровьем. Ну, а так, в общем, писать нечего. О себе буду сообщать вот такими короткими письмами, не обижайся...
|