КАЛИМОВ Растям Ибрагимович, рядовой, механик-водитель миномет, батареи, род. 13.7.1967 в с. Нурлутан Пачелмского р-на Пензен, обл. Татарин. Окончил Каменскую автошколу ДОСААФ.
В Вооруж. Силы СССР призван 4.10.85 Каменским ОГВК Пензен, обл.
В Респ. Афганистан с февр. 1986.
В составе миномет, батареи принимал участие в боевой опер-и в р-не нас. пункта Ханабадер.
В бою уничтожил 2 огн. точки пр-ка, но сам был тяжело ранен.
От полученных ран скончался 26.3.1986.
За мужество и отвагу нагр. орд. Красной Звезды (посмертно).
Похоронен в с. Кикино Каменского р-на.
Вот эти данные были взяты с адреса http://artofwar.ru/b/beshkarew_a_i/afganistanknigapamjati201msd-1.shtml :
Калимов Растям Ибрагимович. Рядовой, механик-водитель минометной батареи В/ч пп 82869, 149-й гв. МСП, 201-я МСД (г. Кундуз)
13.07.1967 – 26.03.1986
Легенда села Кикино
Другого такого легендарного спортсмена Кикино не знало. Конечно, если смотреть по спортивным результатам, то с мастером спорта по марафонскому бегу Фаридом Акжигитовым – чемпионом России, среди кикинцев никому не сравниться. Но Растям Калимов за пределами околицы почти и не выступал. Он играл за сборную села по футболу, защищал честь школы в районных легкоатлетических кроссах и лыжных соревнованиях. Когда играли в футбол ребята из Кикино и Мочалейки, вокруг футбольного поля народу собиралось столько, что яблоку негде было упасть, а жило тогда в селе две с половиной тысячи человек. Девушки специально приходили на футбол, чтобы увидеть «фантастические» прыжки Растяма. Начинались его «цирковые» выступления еще до матча: Растям брал в руки немного кривоватую жердь длиной метра три с половиной, разбегался и под восхищенно-испуганные девичьи возгласы «ах!» перепрыгивал с помощью жерди через... футбольные ворота. Ни до Растяма, ни после него в Кикино этот трюк никто повторить даже не пытался.
В команде Растям был вратарем, и лишне говорить об его акробатических бросках. Когда же кикинцы забивали голы в ворота мочалейцев или телятинцев, то Растям Калимов мог встать на руки и поаплодировать партнерам, стуча друг о друга подошвами кед. Но быть большим спортсменом он не мечтал, хотел стать офицером и поэтому часами пропадал в спортивном зале, неистово тренируя волю и тело. Помимо занятий спортом Растям успешно окончил Каменскую школу ДОСААФ, получив специальность военного водителя, так что 4 апреля 1985 года по повестке о призыве в военкомат пришел зрелый и физически готовый к службе парень.
Команду призывников привезли в Караганду, где дислоцировался автомобильный полк, – их место службы. В своих письмах домой молодой солдат описывал армейский быт, сообщал о приближающихся экзаменах на право вождения автомобиля «ГАЗ-66», о том, как успешно сдал экзамен. В своем последнем карагандинском письме Растям написал, что их часть передислоцируется «куда-то за границу». Но его отправили не в Польшу или в Германию, а в Афганистан.
Туда он прибыл в феврале 1986 года. Местом новой службы оказался 149-й мотострелковый полк 201-й мотострелковой дивизии, дислоцировавшийся в городе Мазари-Шариф (провинции Балх). Сейчас это соединение на слуху у всего мира, выполняет миротворческую миссию по защите границ Таджикистана от внутренних экстремистов и банд наркоторговцев из Афганистана. Но и тогда дивизия, хотя и вошла в эту страну во второй волне войск в январе 1980 года, выполняла важную миссию, прикрывая южные границы Союза. Ее полки и подразделения базировались в городах Кундуз, Мазари-Шариф, Баглан, то есть в северных провинциях Афганистана .
О сновная часть войск 40-й армии располагалась в провинциях, граничащих или близких к Пакистану, там же действовали основные силы моджахедов. Тем не менее офицерам и солдатам 201-й скучать не приходилось. Только в провинции Балх, чьей столицей был город Мазари-Шариф, размещалось несколько базовых районов различных исламских группировок: Агасарай, Байрамшах, Шорча. Все они располагались в 36 – 60 километрах южнее города, в труднодоступных горных ущельях. Основными элементами таких районов были: штаб (исламский комитет), учебный центр, склады различного назначения, ремонтные мастерские, госпиталь, жилые постройки, укрытия и убежища. Здесь располагались постоянные гарнизоны для их обслуживания, охраны и обороны. Базовые районы хорошо оборудовались в инженерном отношении, имели развитую сеть оборонительных сооружений и заграждений, прикрывались средствами ПВО.
Единственное отличие этих базовых районов от тех, что размещались вдоль пакистанской границы, – относительная немногочисленность душманских группировок: от нескольких сот до тысячи человек, поэтому они действовали, как правило, небольшими отрядами численностью от тридцати до ста бойцов, в основном занимаясь диверсиями на трассе Хайратон – Кабул, обстрелами и нападениями на блокпосты и небольшие автоколонны, организацией засад на небольшие подразделения советско-афганских войск. Впрочем, к середине восьмидесятых годов по вооруженности душманские отряды мало в чем уступали подразделениям советских войск. Например, отряд в 30 человек оснащался помимо стрелкового оружия и РПГ безоткатным орудием и минометом, отряд до ста человек уже мог иметь на вооружении зенитно-артиллерийскую установку или ПЗРК, 5 безоткаток, 4 миномета и 4 ДШК – крупнокалиберных пулемета. Естественно, бой с такой бандой требовал серьезных огневых усилий со стороны советских подразделений. И не всегда, особенно в горах, заканчивался в пользу наших.
В частности, в майско-июньских боях 1985 года в ущелье Печдара 2-й мотострелковый батальон 149-го полка 201-й МСД понес большие потери в личном составе. Но удач у частей дивизии было, конечно, больше.
19 декабря 1985 года в провинции Саманган, в 26 километрах юго-восточнее селения Айбак, была обнаружена банда мятежников численностью до 60 человек. В этот район был направлен мотострелковый батальон 122-го полка и в течение двух часов полностью уничтожил банду, захватив 26 единиц стрелкового оружия. Наши потери – трое раненых.
8 февраля 1986 года разведрота 371-го полка находилась в засаде, ожидая караван. Пропустив охрану в глубину засады, рота внезапным огнем уничтожила 22 мятежника, 5 автомобилей. Было захвачено 2 РПГ, 19 единиц стрелкового оружия. Разведчики потерь не понесли.
В целом за 1985 год советские и правительственные войска провели против мятежников более 80 успешных операций практически на всей территории страны. Общие потери противника составили более 17 тысяч убитых. В провинции Балх части 201-й дивизии сумели ликвидировать два базовых района из трех – Агарсай и Байрамшах. Тем не менее численность отрядов мятежников росла, и в 1986 году накал боев не только не снизился, но даже возрос...
...Растям был определен на должность механика-водителя в полковую минометную роту. Минометчикам тоже приходилось жарко: то и дело их направляли на оказание огневой поддержки батальонов и рот полка. В горных условиях минометы оказывались зачастую единственным и наиболее эффективным средством артиллерийской поддержки для рот и батальонов.
Напряженная боевая обстановка не давала времени, чтобы как следует «натаскать» необстрелянных бойцов, тем более водителей. Растям едва успел оглядеться, как пришлось выезжать на «боевые». В конце марта батарею снова подняли по тревоге: нужно было помочь мотострелковой роте, напоровшейся в одном из ущелий на опорный пункт противника. Туда же перебросили еще одну роту, пытаясь уничтожить группу мятежников.
Едва тягачи развернулись на указанной позиции и солдаты выгрузили минометы, как батарея открыла беглый огонь по позициям «духов», вступив в огневую дуэль с их минометами. Конечный результат оказался не в пользу моджахедов. Обозленный потерями противник выдвинул группу боевиков для захвата огневой позиции шурави.
Растям, согласно боевому расписанию, был в числе тех, кто прикрывал подступы к батарее. Когда на склоне горы среди буро-коричневых кустов «зеленки» замелькали чалмы и желто-белые головные уборы подбиравшихся «духов», он первым делом открыл прицельный огонь из ручного пулемета. Ему ответили два «ручника» мятежников. Завязалась серьезная огневая дуэль. Пули нещадно секли ветки кустов, царапали валуны, осыпая Растяма каменной крошкой. Он только зло щурился и, весь напружинившись, слившись с пулеметом в одно целое, продолжал вести ответный огонь. Шурави оказался более метким, завалив обоих пулеметчиков.
Заметив, что огневые точки подавлены, приподнялся, подобрал пулемет и хотел перебежать к другому камню, чтобы сменить позицию. Сильный тупой толчок в грудь опрокинул его на спину. Пулемет упал рядом. К потерявшему сознание товарищу подбежали бойцы. Пока один вызывал по рации «вертушку», другой сделал обезболивающий укол. Третий, подобрав пулемет, повел огонь по «духам».
Когда под прикрытием мотострелков приземлился вертолет, минометчики на палатке перенесли в него Растяма. Но ранение оказалось слишком тяжелым. Врачи военного госпиталя были бессильны: Растям Калимов от полученной раны скончался...
...Если бы Растям сейчас вернулся домой, он увидел бы ту же хату из двух комнат, в которой живет старенькая мама со старшим сыном – инвалидом детства Маратом. В этом доме она поднимала шестерых детей, из которых Растям был последним, младшеньким. Муж рано ушел из жизни из-за какого-то желудочного заболевания, которое умеют лечить сейчас, а тогда не умели. Теперь дети разъехались, обзавелись семьями, а она осталась с Маратом и Растямом, смотрящим с фотографии на стене.
...Загида Абдрахмановна часто достает заветную коробку, в которой хранятся письма сына, орден Красной Звезды и три фотографии Растяма, где он сфотографирован во время принятия присяги. Все три фотографии пробиты той пулей, которая убила сына. Они были вложены в комсомольский билет, лежавший в нагрудном кармане гимнастерки молодого солдата. Этот билет с отметиной от пули сейчас хранится в музее кикинской средней школы...