Вот эти данные были взяты из Всесоюзной книги памяти: 

ХОДАК Виктор Иванович, ст. лейтенант мед. службы, ст. врач, род. 27.12.1955 в г. Кировоград УССР. Украинец.  
В Вооруж. Силах СССР с 5.5.75.
Окончил военно-мед. ф-т при Куйбышевском мед. ин-те.
В Респ. Афганистан с сент. 1986.
Погиб при обстреле колонны 7.7.1987.
Нагр. орд. Красной Звезды (посмертно).
Похоронен на Северном кладбище в г. Минск.


Вот эти данные прислал Сергей Сергеевич Козлов:


Вот эти данные были взяты из белорусской книги памяти как и фото:  


ХОДАК Віктар Iванавіч

Нарадзіўся 27.12.1955 г. ў г. Кіраваград Украінскай ССР. Украінец. Член КПСС з 1978 г. Бацькі, Iван Рыгоравіч і Таццяна Iванаўна, пенсіянеры. У 1971 г. Віктар скончыў васьмігадовую школу N9 29 г. Кіраваграда, у 1975 г.— Кіраваградскае медыцынскае вучы-лішча. У 1975 г. прызваны ў Савецкую Армію Кірава-градскім ГВК. З 1977 г. па 1982 г. вучыўся ў Гродзен-скім медыцынскім інстытуце. У 1984 г. скончыў ваенна-медыцынскі факультэт пры Куйбышаўскім медінстытуце. Служыў у Беларускай ваеннай акрузе. У 1986 г. на-кіраваны ў Афганістан. Старшы лейтэнант медыцынскай службы В. I. Ходак загінуў 7.7.1987 г. Пахаваны на Паўночных могілках у Мінску. Пасмяротна ўзнагароджаны ордэнам Чырвонай Зоркі, медалём «Воіну-інтэр-нацыяналісту ад удзячнага афганскага народа". У В. I. Ходака растуць дзве дачкі — Алена і Кацярына, якія разам з маці, Святланай Барысаўнай, жывуць у Мінску.

3 артыкула А. Лявонцьевай ''Потому что это нужно людям" у газеце «Во славу Родиным ад 3 лютага 1989 г.

...За одиннадцать лет супружеской жизни у Виктора и Светланы было много разлук. Срочная служба, занятия в институте, командировки, учения, внезапные неотложные выезды и многое-многое другое. Но горечь этих расставании всегда перекрывалась ни с чем не сравнимой радостью встреч.
Они решили: эта разлука будет последним длительным расставанием. Виктор отслужит в Афганистане и через два года вернётся. Вернётся, чтобы им быть всегда вместе. Только два года. "Офицер не задаёт лишних вопросов,— часто повторял Виктор.— Приказ есть приказ. Надо так надо". И он уехал выполнять интернациональный долг...

— Он был упорным в каждом деле,— рассказывает жена Виктора Светлана.— Во всём стремился дойти до конца, был требователен и к себе, и к окружающим. Некоторые считали его упрямым, не всем нравились его прямота, открытость. Может, где-то нужно было промолчать, но он не мог быть равнодушным и всегда стремился к торжеству справедливости. А вот передо мной лежат его письма, что дала Светлана. Они подкупают своей чистотой и искренностью. Пожалуй, ничто так не раскрывает душу человека, как письма, написанные не для публичного чтения, а письма, автор которых не предполагал, что чей-то чужой взгляд проникнет в их содержание. В этих строчках рассказы о службе, о нехитром воинском житье-бытье, о том, что волнует и тревожит человека за той чертой, что отделяет мир от войны, жизнь от смерти.

"...Здесь очень много работы. В промежутках между выездами и ночью на дежурствах делаю вытяжной шкаф. Без него как без рук, а работать надо.
...Света, ты в каждом письме высылай мне семена цветов. Ими украшу лабораторию. Жалею, что не взял из дому масляные краски, в свободные минуты писал бы афганский цикл.
...Пишите мне обо всех мелочах и подробностях вашей жизни. Здесь особенно остро не хватает этих родных писем. Вот пишу и представляю, что вы читаете моё письмо дома. Как мы далеко друг от друга. Понять вам это трудно, как и многое другое всем тем, кто не был здесь.
...Я никогда не жалел, что избрал этот путь, и буду идти по нему до конца. Это счастье, когда чувствуешь, что приносишь пользу. Раньше делал дело, потому что необходимо что-то делать, а сейчас — потому что это нужно людям и очень нужно".

Да, это было очень нужно, просто необходимо, чтобы автолаборатория регулярно объезжала заставы, исследовала качество воды, пригодность продуктов, проверяла — не отравлены ли колодцы, из которых могут напиться не только советские солдаты, но и афганцы — женщины, дети.

Это и многое другое входило в обязанности старшего врача санэпидем-отряда, начальника базовой лаборатории офицера Ходака. Не хватало помощников-специалистов, препаратов, медицинской аппаратуры, но он упорно добивался, чтобы работа была выполнена во всём объёме и только качественно.
Приближалось время отпуска. Наконец-то вновь увидит своих после годичной разлуки. Когда уезжал из дому, младшей — Катюшке — не было ещё и года, а теперь вот скоро два. Уж на этот день рождения он будет дома и сможет сам её поздравить.
Настроение было весёлым и безоблачным. Да это и понятно: впереди — встреча с домом. Но это впереди, а пока только письма, письма, письма...
"...Вот сегодня ещё один сослуживец уехал домой насовсем. Я стараюсь избегать таких проводов, так как уж очень тоскливо на душе становится. А до отпуска осталось ровно два месяца.
...Скучаю, мои дорогие, и с нетерпением жду того момента, когда сяду в самолёт Ташкент — Минск и увижу всех вас. Всё чаще заглядываю в календарь. Когда же июль?"
Он так торопил время, с таким нетерпением ждал этот летний щедрый июль... Но отпуска не получилось, начала свою работу очередная комиссия, приехавшая с проверкой. Дело для армии обычное. Какие отпуска? Помните: "Приказ есть приказ". Не в его привычках было выбирать между " хочу " и " надо".
Для Виктора долг был всегда превыше всего.
И тогда, когда скрыл воспаление глаза, чтобы не посчитали это поводом для отказа от службы в Афганистане.
И когда уже там, в Афганистане, начиналась глаукома, он не попросился в отпуск, хотя имел для этого все основания.
Он остался там, где был нужен больше.
А отпуск подождёт.

7 июля на автомобильной трассе Кабул — Джелалабад затаившаяся банда душманов ждала большую авто колонну с продовольствием. Но что это? На дороге появляются машины с красными крестами и останавливаются невдалеке.
Для старшего лейтенанта Ходака это была очередная проверка застав. В тот день было уже проверено семь, осталось ещё три.
Привычно укрепив на спине медукладку, он с товарищами поднимается в гору, где на заставе ждут наши бойцы. Быстро закончена работа — и спуск вниз к автолаборатории и бронетранспортёрам. Не успели они отъехать, как мятежники открыли огонь по машинам, на которых, призывая к милосердию, алели красные знаки. Но для бандитов нет ничего святого. Кто-то из бойцов успел спрыгнуть с БТР и спрятаться за камнем, кто-то распластался на земле — уж очень неожиданным было начало боя. Виктор первым начал стрелять из автомата. Он вызвал огонь на себя, прикрыл товарищей собой, дав им время приготовиться к бою, из которого они вышли победителями, заплатив самую высокую цену. В том бою было много раненых, погибший — один...
Мы сидим вместе со Светланой, и она рассказывает о том, как тяжело потерять не только мужа, но человека, с которым её связывали на протяжении многих лет любовь, дружба, общность профессий и интересов, стремление быть всегда вместе, жить долго и счастливо.

— Конечно, о нём помнят,— говорит она.— На территории военного госпиталя в Кабуле установлен монумент. Но вот дочки... Им тяжело остаться без отца, для них он был всем. Попробуйте им сказать, что он погиб. Нет. Для них он будет всегда живым.
Впрочем, и для нас всех также.

3 пісьма старшага лейтэнанта медыцынскай службы Пакомага ў выдавецтва

В Викторе гармонично сочетались доброта, кристальная честность. Он мог отстоять своё мнение, постоять за своих товарищей. Витя был прямым человеком, всегда говорил в глаза то, что думал, какое бы положение ни занимал человек. Никогда не оставался равнодушным к чужому горю, старался помочь всем. Был требовательным к подчинённым, а особенно к себе. Всегда ставил общественные интересы, интересы дела выше личных. Он был весёлым, жизнерадостным человеком, хорошо разбирался в музыке, отлично рисовал. С ним можно было поговорить на любую тему...
Такому бы человеку только жить да жить...
Светлая память о нём навсегда останется в моём сердце.