САВИН Виктор Владимирович, рядовой, оператор, род. 17.4.1963 в г. Пенза.
Русский. Окончил ГПТУ-17 и работал автокрановщиком.
В Вооруж. Силы СССР призван 29.9.82 Железнодорожным РВК Пензы.
В Респ. Афганистан с марта 1983.
Неоднократно в составе дес.-штурм, подразделения принимал участие в боевых опер-ях.
При выполнении боевых задач умело и уверенно управлял автомобилем.
В одном из боев был тяжело ранен.
От полученных ран скончался 16.6.1984 в военном госпитале.
Нагр. орд. Красной Звезды (посмертно).
Похоронен на Ново-Западном кладбище в Пензе.
Савин Виктор Владимирович. Рядовой, водитель В/ч пп 44585, 56-я гвардейская десантно-штурмовая бригада (г. Гардез, провинция Пактия)
17.04.1963 – 16.06.1984
Засада у дороги
Дорога пошла под уклон, вырвавшись из теснины гор и оставив позади опасный перевал. «Урал» скрежетнул коробкой передач, движок с шумным свистом начал набирать обороты, разгоняя тяжелую машину. Виктор перевел дух: пронесло! До Алихейля осталось километров десять, не больше. Да, это не в Кабул ехать, а уж тем более не до Хайратона. Колонна не заночует на гостеприимном Теплом Стане на окраине столицы, не потянется километровой змейкой на север, к заснеженным пикам Гиндукуша, через перевал Саланг, потом вниз, к речному порту Хайратон, что расположился на берегу пограничной реки Аму-Дарьи. Там действовала большая перевалочная база 40-й армии. На нее прибывали грузы из Союза, загружались прибывшие автоколонны и отправлялись обратно к Кабулу, Кандагару, Джелалабаду, Файзабаду.
В Хайратоне водители могли перевести дух и отдохнуть, пока интенданты бегают, оформляют документы, а под вечер посидеть у реки, разглядывая противоположный, свой берег, и помечтать о доме и близких людях. «Дембеля» считают дни, оставшиеся до приказа, а молодые просто отдыхают и от трассы, и от гарнизонной жизни, где «деды» достают по полной программе. Что там скрывать, в 56-й гвардейской десантно-штурмовой бригаде в марте 1983 года, когда туда вместе с пополнением прибыл и Виктор Савин, «дедовщина» процветала пышным цветом. Особенно тяжко приходилось новобранцам в автороте, где большинство старослужащих на тот момент составляли таджики и узбеки.
У молодых водителей оставалась одна отдушина – когда приходилось выезжать с грузами в Кабул. А уж если направят с колонной за грузами до Хайратона – так и вовсе праздник. Шутка ли, почти месяц ты человек! Столько времени занимала дорога туда и обратно. Конечно, на знаменитой «трассе жизни» (в среде служивых прозванной в пику официальному названию «трассой смерти») было тоже опасно: «духи» подкладывали мины и фугасы, обстреливали колонны, устраивали засады. Но пули попадали не в каждого и не при каждой поездке, зато ты был сам себе хозяин, и попусту тебя не дергали. Опять же, водители тоже не палками вооружены, да еще БТРы прикрытия, скорострельные зенитные установки, размещенные на кузовах грузовиков, вертолеты – было чем отбиваться. А вот как ночью после отбоя от дембельских разборок скрыться?!
Правда, и в гарнизоне были свои радости и отдушины. Оказалось, в бригаде немало земляков и знакомых еще по «гражданке» ребят – было с кем при случае поболтать и отвести душу. Так Виктор познакомился и подружился с Володей Козловским, который тоже служил в автороте, только в другом взводе. Они были с одного призыва, имели одинаковые проблемы. Так что не упускали случая укрыться где-нибудь в укромном уголке, излить друг другу душу и перемыть косточки «дембелям». После таких встреч было легче переносить тяготы службы и привыкать к ней.
А однажды к нему подошел парень, показавшийся Виктору знакомым, и спросил:
– Витек, ты, что ли?
Савин пригляделся и вспомнил: Леша Пивоваров! Когда-то вместе в один детский садик ходили! Вот уж в тот день наговорились! А через месяц или два Леха привел еще одного знакомца – Сашку Воеводина из разведроты. Вместе с ним Виктор учился в ГПТУ №17 на автокрановщика, только в разных группах. Да и работали потом в одной организации – Управлении механизации №2, крановщиками. Потом Виктор долго еще удивлялся таким совпадениям, но окончательно добила его третья встреча. Как-то раз, выезжая из военного городка, остановил перед воротами свой «Урал» и забежал в будку КПП, чтобы сделать отметку в путевом листе. Присмотрелся к парню, сидевшему около окошка: ба! Знакомая физиономия! Точно, Володька Мазырин, с ним в одной средней школе №40 учились! Только тот в более старшем классе был. Володя тоже вспомнил Виктора, обрадовался. Говорить особо было некогда, договорились потом встретиться.
Вот и не верь после этого в теорию вероятности! Долго же вслух удивлялся Виктор под шуточные комментарии сменщика, пока крутил «баранку» до Кабула. Надо же, вся его биография в бригаде собралась! От туманного молочного детства до призыва в армию! Поудивлялся, а на душе теплее стало: все веселее, когда знакомые ребята рядом с тобой служат!
Непросто было часами и днями крутить «баранку» по пыльным и разбитым взрывами мин и фугасов афганским дорогам. Только успевай вертеть головой по сторонам да следить за колеей впереди идущего, кати след в след, чтобы не наскочить на «духовский» сюрприз. Бывалые водители с первых дней прибытия в бригаду начали молодым курс ликбеза по выживанию проводить. Если слова до кого-то не доходили, использовались физические аргументы или наряды вне очереди.
Казалось бы, чего проще ехать в колонне: следи за впереди идущей машиной и держи дистанцию. Ан нет! Оказалось, нужно не только держать дистанцию, но и не позволять афганским «тачкам» в нее вклиниваться. Виктору рассказали про один случай с наглядным примером: однажды при движении через Кабул между грузовиками сумела вклиниться афганская «Волга» ГАЗ-21. Тут же открылся багажник, в котором сидел бородатый «дух» с автоматом. Врезал очередью по стеклу кабины, захлопнул багажник, и легковушка свернула в какой-то переулок. За шумом моторов никто сразу не понял, что случилось. Лишь когда потерявший управление грузовик свернул влево, ударился бампером о глиняный дувал и встал, колонна остановилась. Водители бросились к заглохшей машине и вытащили из кабины сраженных пулями ребят.
Или, к примеру, ночлег в пути. Один водитель ложится спать в кабину. Второй забирается на тент и кемарит там с автоматом в руках. Если что, сверху удобнее засечь и подстрелить подкрадывающихся «духов». Единственное требование в таких случаях – не храпеть. Иначе самого могут раньше подстрелить.
В дороге питались не одним сухим пайком, иначе запросто желудок можно было угробить. На привалах, если рядом была речка, солдаты гранатой глушили рыбу, потом вылавливали, чистили и заправляли в перловую или гречневую кашу, добавляли масла, соли, варили шулемку в котелках. Если речки не было, а рядом бродил отбившийся от стада барашек, снайпер превращал его одним выстрелом в мясопродукт, который после соответствующей обработки тоже шел на шулемку. Если не было ни того, ни другого, не беда, в кашу добавляли тушенку – тоже неплохо получалось.
Между тем колонна уже подкатывала к месту, где два батальона бригады и артдивизион готовились к началу боевой операции против «духов», засевших в ущелье Алихейль. Сколько раз десантники выбивали оттуда душманские отряды и заставляли уползать в Пакистан зализывать раны. Только посадят туда гарнизон «зеленых», глядь, а те уже драпают обратно, бросая оружие и боеприпасы. «Духи» тут же восстанавливают свои укрепления, а десантникам снова дают команду: очистить от мятежников ущелье!
Эти тридцать километров от Гардеза, где дислоцировалась бригада, до проклятого ущелья Виктор знает как свои пять пальцев: столько раз уже ездил с грузами. Но каждая поездка всегда риск: здешнее горное племя джардан отличалось воинственным и непокорным нравом, в штыки воспринимало и кабульскую власть, и шурави. Поэтому колонны обстреливались часто.
Наконец, свернули с трассы налево, на грунтовую дорогу. Вскоре за очередным поворотом, увидев впереди БРДМки и солдат рядом с ними, Савин облегченно вздохнул: добрались! Машины встали под разгрузку у подножия отвесной скалы. Виктор выпрыгнул из кабины, заметил чуть в стороне на взгорке группу знакомых ребят из разведроты. И среди них – Алексея Пивоварова. Они подошли друг к другу, обнялись, присели на небольшие камни, оживленно заговорили о том о сем.
– Да вот, сейчас на боевые потопаем, – пояснил Алексей, показав на свою амуницию, набитую запасными рожками и гранатами. – Видишь, как упаковались!
– Про харчи не забыл? – улыбнулся Виктор.
– Хо! Лучше лишний десяток патронов прихватить, чем пару сухарей! – хохотнул Пивоваров. – В продырявленное пулей брюхо их уже не засунешь!
– Погоди-ка! – Савин вскочил, сбегал к своему «Уралу», что-то достал из кабины и, вернувшись, протянул пакет с пиленым сахаром. – Держи! Не надорвешься, донесешь! Зато когда в животе сосать начнет, ты сахарок полижи, сразу полегчает!
Вроде шутит, а в глазах грусть какая-то. Обнялись они и разошлись каждый в свою сторону: Алексей в горы, а Виктор снова сел за руль «Урала» и поехал обратно, в Гардез.
Алексей Пивоваров, вспоминая ту встречу, не может скрыть волнения:
– Это было дня за два до его гибели... На другой день наши спускались вниз за партией продовольствия, воды и боеприпасов и встретили там Леху. Он попросил передать мне пару банок консервов и еще что-то, сейчас уж и не вспомню...
...Только Савин вернулся в гарнизон после очередного броска к Алихейлю, как поступил новый приказ: двигаться за грузами в Кабул. Колонна туда добралась без приключений. Загрузились, переночевали в Теплом Стане, а утром двинулись обратно. Ближе к полудню миновали Баракибарак. Скорость заметно упала: машины медленно ползли по затененному ровному подъему к перевалу. Горы начали медленно теснить дорогу, нависая над кабинами белыми кручами, буквально сдавливая пространство вокруг водителей. Виктор крепче взялся за руль. Сузив глаза, зорко поглядывал на склоны. Его сменщик плотнее ухватил автомат, вытягивая из бронежилета тонкую шею, неотрывно следил из-под каски за меловыми размытыми гребнями. Откосы придвинулись к трассе. Асфальт врезался в склон. Красная рассеченная дорогой гора нависла над машиной.
Выстрелы прозвучали длинно, плотно, взлохматили пыль на обочине, чиркнули во многих местах по асфальту, многократно гулко ударили в кузов. Внезапный, резкий стальной удар о дверцу. Треснуло лобовое стекло, на нем возникли лучистые трещины. Одна пуля угодила в зеркало, превратила его в молниеносную вспышку. Виктор вскрикнул и ударился затылком о заднюю стенку кабины, выпустив из рук руль. Кровь начала заливать лицо, шею.
«Урал», потеряв управление, начал сворачивать влево, наклоняясь к видневшейся у дороги промоине. Сменщик успел перехватить руль, столкнул ногу Савина с педали, выключил зажигание и нажал на тормоза. Грузовик дернулся, мотор чихнул и заглох. Сменщик, испуганно косясь на окровавленное лицо Виктора, выскочил из кабины, обежал капот, открыл дверцу, вытащил тяжелое, обвисшее тело, поволок его от дороги в кювет и уложил так, чтобы не попадали пули.
Гора стреляла. В ответ стреляла колонна. Стучали пулеметы бронетранспортеров, посылая к горе длинные очереди. Подошла платформа с зениткой. Расчет, наклонив стволы, начал рубить вершину стригущими трассами, истребляя засаду. Перекрывая грохот стрельбы, уже накатывал могучий, все охватывающий рокот – это шли на выручку вертолеты...
...От полученных в том бою тяжелых ран 16 июня 1984 года Виктор скончался в госпитале. За умелое и добросовестное выполнение воинского долга рядовой Савин был посмертно награжден орденом Красной Звезды. Похоронен на Новозападном кладбище в Пензе.