В Вооруж. Силах СССР с 1.8.75.
После Свердловского СВУ окончил Ленинградское ВОКУ.
В Респ. Афганистан с сент. 1984.
Участвовал в 17 боевых опер-ях. В боях уверенно командовал ротой. 28.6.1985 подразделение при выполнении боевой задачи в р-не ущелья Пишгор было обстреляно мятежниками. О., проявив высокие проф. навыки, организовал систему огня и решительно управлял боем роты. В ходе боя был смертельно ранен.
Нагр. орд. Красной Звезды (посмертно).
Похоронен в г. Курган.
Вот эти данные были взяты из курганской книги памяти:
Капитан Ольков Юрий Иванович родился 20 марта 1958 года в поселке Брянка Красноярского края.
Погиб в бою 28 июня
1985 года в ущелье Пандшер Республики Афганистан. Награжден орденом Красной Звезды, посмертно.
Похоронен на кладбище города Кургана.
При сборе материалов для повести «Жестокий ветер афганец» мне встретилось письмо:
«Дорогие Галина Васильевна и Иван Петрович! Письмо ваше я получил. Оно камнем легло мне на душу. Я не спал всю ночь. Казалось, мы с Юрием Ивановичем снова задыхаемся в этой проклятой и пыльной афганской жаре.
Вы просите рассказать о сыне. Всего не поведаешь. Ведь мы служили вместе десять месяцев, где каждый день, как год.
Скажу честно. Ваш сын был необыкновенным человеком. За всю мою службу в нашем батальоне такого чуткого командира, как Юрий Иванович, не было. Его любили и уважали все: и солдаты, и офицеры, и начальство выше. Он был справедливым, очень отзывчивым на
дружбу и добро. Умел как-то попросту к каждому подойти, найти ключик к разговору.
Я был его вестовым. Много раз ходил с ним на боевые задания, за что награжден медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги». Часто приходилось есть из одного котелка, ночевать под одной накидкой. Вся его служба протекала на моих глазах.
Все умел наш ротный: и поддержать, когда трудно, и похвалить, и строго спросить, и пошутить, отдать солдату последний глоток воды, когда у самого губы от жары потрескались, спеть под гитару и первым пойти под огонь.
Служить нам выпало с ним в самом проклятом месте, в долине Пандшер. Кто был в Афганистане, это подтвердит. Обстрелы каждый день. Рейды по проводке колонн. А это бои и бои.
На этот раз душманы повзрывали переправы, обрушили фугасами на дорогу скалу, чтобы нам ни с какой техникой было не пройти.
Роте был дан приказ форсировать реку и по скалам выйти в район завала, обеспечить восстановительные работы на дороге, не дать «духам» сорвать эту важную операцию.
Почему послали сюда именно нас? Наверно, потому, что у вашего сына была под командой самая боевая, сплоченная и смелая рота. И командир наш был геройским и надежным человеком.
Бой был жестоким. «Духи» атаковали без конца. Переодели в форму афганской армии группу своих диверсантов.
Задание мы выполнили. А командира не смогли сберечь. Принесли его в часть на палатке, с пробитым сердцем.
Трудно об этом писать. Ком горечи сжимает горло, мешает дышать.
Галина Васильевна, Иван Петрович, прошу вас поклониться низко от меня и моей семьи над могилой вашего славного сына, моего боевого товарища и командира. Светлая и вечная ему память.
МИХАИЛ Воловик.
18 июня 1988 г., с. Десницы».
Я знаю Панджшер. Здесь действительно каждый день службы был для наших парней испытанием воли, характера и судьбы. Подвиг нашего земляка капитана Юрия Ивановича Олькова не был случайностью. Он стал заключительным аккордом всей его жизни, всегда осмысленной, беспокойной и устремленной в завтра.
«Солдатами не рождаются». «Огонь загорается от огня». Мудрые народные истины. И я не ошибусь, сказав, что первую чашу сердечной доброты и стойкости Юрий щедро зачерпнул в родной семье.
Его отец Иван Петрович Ольков многим известен в Кургане как чуткий человек, талантливый руководитель большого и сложного коллектива ПОАТ-1, удостоенный за труд орденов Ленина, Дружбы Народов и «Знак Почета». Этот человек при огромной занятости и сложности работы умел вернуться домой с искристым огоньком в глазах, с верой в себя и коллектив, стать центром интересной семейной жизни. Семья дает ему и всем остальным ее членам уверенность, вдохновение и силы на новые добрые дела. Здесь привыкли во всем помогать друг другу.
Многое сын взял и от матери, которую беззаветно любил.
Вот его сочинение, написанное в пятом классе:
«Дорогая мамочка!
Моя мама работает в аптеке. У нее мягкие волосы, нежные губы, прямой нос и красивые добрые руки. Сейчас моя мамочка болеет. Я, чем могу, помогаю ей. Мою пол, убираю в комнате, хожу в магазин. Она радуется, когда у нас все прибрано. И ей становится легче. Я хочу, чтобы мама побыстрее выздоровела и стала такой же счастливой и радостной, как была. Я ее очень люблю! »
А вот его первое письмо матери, написанное в том же году: «Здравствуй, дорогая мамочка! Как у тебя здоровье? Я закончил четверть хорошо. Мы посадили на балконе цветы. К твоему приезду они уже подрастут. Вова написал, что ему привезти в гостинцы. А мне, мамочка, ничего не надо. Приезжай, пожалуйста, скорее сама. Крепко целую. Твой сын Юра».
Повезло Юре Олькову и со школой. И он теперь в ней навечно.
В музее 30-й железнодорожной школы с фотографии добрыми глазами смотрит на мир молодой военный. Под снимком надпись:
«Капитан Юрий Иванович Ольков. Родился в 1958 году. Погиб в июне 1985 года, выполняя интернациональный долг в Афганистане.
Учился в нашей школе с 1 по 8 класс. Классный руководитель Коротаева А. А. »
Здесь же копия письма на имя генерал-майора Самаркина С. К. — начальника Свердловского суворовского училища.
«Юрия Олькова знаю четыре года. Мне известно, что он с пятого класса мечтает только об одном — поступить в суворовское училище. Уверен — это не желание, возникшее экспромтом, что часто бывает у мальчишек, а выношенная, устоявшаяся мечта, не принимать во внимание которую было бы неправильно.
Юрий — воспитанный, дисциплинированный и трудолюбивый мальчик. Любит спорт, верный в дружбе, обладает всеми качествами, которые необходимы суворовцу. Убедительно прошу вас допустить его к вступительным экзаменам. Я гарантирую, что из него выйдет хороший суворовец, а впоследствии и офицер.
Военрук школы № 30 Кургана подполковник Б. А. ГУГАНОВ».
Уверен, не много учителей найдется сегодня, чтобы написать такую характеристику своему ученику. Военрук не ошибался, потому что знал, кому дает рекомендацию.
Юрий не подвел своего наставника. Суворовское училище он окончил с Похвальной грамотой. Не только хорошая учеба отличала юного суворовца, но уже и гражданская зрелость. Вот содержание поздравительной открытки родным к Первомаю 1975 года:
«Дорогие мамочка и папа! Желаю вам счастья и успехов, чтобы все ваши мечты и желания исполнились. А мы, ваши сыновья (я уверен, Володя с большим желанием меня поддержит), сделаем все, чтобы у вас радостей было больше, здоровье крепче. Мы твердо заверяем, что делами своими и жизнью не посрамим вас. Вам за нас краснеть никогда не придется».
Активная позиция прослеживается на всех этапах жизни Юрия Олькова.
«Вот я и курсант Ленинградского высшего общевойскового командного дважды Краснознаменного училища имени Кирова. Служба идет нормально. Нас ознакомили с программой учебы, какие и когда будем сдавать экзамены. Все и нужно, и важно, и интересно. Жаль только, на общеобразовательные дисциплины внимания уделено мало. Придется восполнять самостоятельно».
«Были на учебном полигоне. Осматривали боевую технику. Когда подумаешь о ней всерьез — жуть берет.
Сколько против человека напридумано! Спаренный пулемет, например, сразу бьет из своих стволов в одну точку тысячами пуль в минуту.
После осмотра совершили марш-бросок до училища. Это десять километров. Бежал, проклиная все, а достиг цели — и настроение сразу изменилось. Оказывается, я сильный, я многое могу! Хорошо, что пошел сюда учиться. Много приходится работать головой, и ноги, как видите, без дела не скучают! »
«В субботу была контрольная по высшей математике. Все решил. По крайней мере, ниже четверки не будет. Сегодня ребята сдают зачет по электротехнике. А мне зачли автоматически, так как все время получал по ней пятерки.
Семестр очень утомительный. Много точных наук. Остались еще механика, сопромат, гидравлика, физика. Но я не пасую. Постараюсь все сдать «на отлично». Приеду на каникулы, за каждую оценку перед вами отчитаюсь».
«Работал полмесяца на ремонте зала. Научился плотничать. В жизни не помешает».
«Мамочка, я почувствовал тревогу в твоем письме — не начну ли я вдруг курить? Не беспокойся, пожалуйста. Этого не случится».
В 1979 году Юрий Иванович Ольков с отличием окончил военное училище. Но не только диплом характеризует зрелость и лицо офицера.
«Пишу с места службы. 7 часов разница во времени с Москвой. Живу в общежитии военного городка, в пятистах метрах от казармы. Командую взводом. День начинается в 6-00, домой прихожу в 22. 30—23 часа, редко на час-другой раньше. Никто не заставляет работать столько, это собственная инициатива. Хочу быстрее все в службе понять, набраться опыта. Здесь такие вопросы жизнь ставит, что в училище и слухов о них даже не было. И все надо уметь решать».
«В части прошла инспекторская проверка. Наша рота заняла первое место, а лучшим в ней назван мой взвод».
«Заезжал в гости товарищ по суворовскому училищу. Поделился радостью — уже зачислен в Академию. Спросил, как ему это удалось? Смеется: «Мир не без добрых людей». Я бы так не смог, себя не перешагнуть».
Записи из дневника:
«Замполит части смотрит на меня «декабрем». Кому приятно выслушивать критику, да еще от подчиненных, зато на сердце у меня стало легче. Высказал на партсобрании все, что за это время наболело и накипело. Одни хвалят за смелость, другие говорят: «Ставишь рогатки себе на дорогу». Ну и пусть. Иначе не могу».
«Снова отказ на рапорт о назначении в Афганистан. Это неправильно. Я надел погоны на всю жизнь и не для того, чтобы красоваться в них. Мое место сегодня там. Не удовлетворили просьбу сегодня — удовлетворят завтра! »
Офицер знал — «капля камень точит». А настойчивости ему было не занимать. Подал рапорт снова. Вопрос был решен положительно.
Из письма отцу:
«Мне на службу везет. И в этот раз судьба не изменила. Попал в одну из самых горячих точек. Взводный, вместо которого я прибыл, погиб десять дней назад. Обстановка сложная. Процесс стабилизации на точке замерзания. Сказывается страшная отсталость местного населения. Люди живут очень бедно. Такие жилища я видел только в кино да на картинках, когда изучал по истории XIII—XIV века.
Живу в глинобитке. Стены, пол и потолок глинобитные. Комнатка с нашу кухню. Живем вдвоем. Служба живая. Хотя, откровенно сказать, — тяжелая. Относятся ко мне хорошо. Все говорят, что в коллектив вошел сразу.
Снабжение всем необходимым идет в основном через авиацию, точнее вертолетами. А это сложно. То ущелье туман закрыл, то долететь не могут. Здесь хозяйничают банды Ахмат-Шаха. Сидим, как на иголках. Регулярно обстреливают из минометов и другого оружия. На дорогах жгут и грабят колонны. Потерял шесть килограммов веса. Война есть война».
«Встретили Новый год. Назначили командиром роты. До приказа два месяца уже исполнял обязанности. Дел много. Офицерский коллектив дружный. Помогаем друг другу, хотя все молодые. Самый «старый» среди нас старшина роты. Он с 1955 года, младший — зампотех, ему 23. Мой замполит, Валера Симаков, с 1960 года. Он из Макушинского района. Мы, говорят, с ним чем-то похожи. А в делах хорошо дополняем друг друга».
«У нас весна! Кругом тюльпаны. Сегодня по телевидению в клубе кинопутешественников показывали Курган, доктора Илизарова. Словно побывал дома».
«Радует, что о моей роте пошли добрые разговоры и не только начальства, а и товарищей — командиров рот. А они на похвалу скупы. Зря не скажут».
«Предлагали поехать в отпуск — отказался. Пришло пополнение, надо поработать с молодыми, чтобы сразу в «обстановку и службу» вошли. Это очень важно. Лучших ребят, из отслуживших, демобилизовал первым в батальоне. Пусть другие видят — усердие в службе поощряется».
Из письма Александра Котлубея:
«Юрий Иванович к нам прибыл осенью 1984 года взводным в восьмую роту. Он, по натуре добрый и чуткий человек, быстро стал для солдат и командиром, и другом. Нам с ним пришлось всю зиму сопровождать колонны. Он быстро освоил вождение бронетранспортера в горах, где ширина дороги 3—4 метра, а дальше — пропасть. Тут особый нюх нужен и смелость. Характер у командира был волевой. Всегда говорил: «Спрашиваешь с других — значит, умен сам».
Перед последней операцией Юрий Иванович ночевал в моем БТРе. У него был оформлен отпуск. Но он сказал, что поедет домой, выполнив поставленную задачу. Почти всю ночь мы проговорили. Он рассказывал о доме и родных. Я понял, что вас он очень любил. Я предложил ему в отпуск заехать к моим родным, они живут у самого Черного моря. Рассказал ему, какие у меня родители. Он пообещал съездить к моим родным, погреться на песке у моря.
Утром он увел роту к завалу в ущелье. С ним были Миша Воловик и санинструктор Мирошников... Таким людям, как ваш сын, надо бы жить и жить».
Из письма санинструктора роты Игоря Мирошникова:
«Последняя операция, в которой участвовал Юрий Иванович, была вызвана тем, что душманы взрывом сделали обвал скалы и перекрыли дорогу, ведущую к батальону афганцев. Те пытались несколько раз расчистить завал, но им это сделать не удалось. Душманы буквально поливали их огнем из пулеметов, минометов, применяли даже легкие пушки. Огонь вели из ущелья, в котором, как мы позднее узнали, находились их крупная база, госпиталь, склады оружия и боеприпасов, даже место для отдыха бандитов-наемников.
Роте поставили задачу — своим огнем блокировать выход душманов из ущелья, пока будет расчищен завал и к ущелью смогут выйти танки. Моей обязанностью было следовать по пятам за командиром роты.
Наша атака началась под огнем душманов. Двое солдат возле завала подорвались на мине. Командир приказал мне оказывать им помощь, а сам повел вперед атакующую роту. Потом я бинтовал раненых за ручьем, вместе с ними отбивал атаки наседающих «духов», а потом вывел раненых вброд на свою сторону. Тут и узнал, что командир наш погиб в бою. Это было огромным горем и трауром для всей роты.
В Афганистане что офицер, что солдат служат по два года. И мы с Юрием были, как говорят здесь, «одного призыва», почти вместе пришли в роту. Командовать — всегда непросто, а на войне — вдвойне. Не верьте тем, кто говорит, что в Афганистане не было «дедовщины». Она там тоже была и есть, только, может быть, носит другие формы. Юрий Иванович умел притушить это зло, чтобы не ущемляли молодых, и в то же время авторитет послуживших, бывалых солдат держал в чести. Он никогда не отдавал приказов, не предвидя, кто и как может их лучше выполнить. Часто объяснял перед строем, почему поручает задание выполнить именно этому человеку, чем вызвано доверие.
Нашего командира отличало то, что он к любому военнослужащему относился прежде всего как к человеку, а потом уж как к подчиненному. Во всех походах свой сухой паек, теплые вещи и боезапас Юрий Иванович носил в своем рюкзаке, не «разбрасывал» на солдатские спины, как это делают многие. Вот почему все любили и уважали командира. Рота знала, что Ольков никого и никогда не бросит в трудный час. Ребята верили ему как себе. А это, наверное, самое главное, почему рота при нем была по-настоящему боевой.
В его командах действовала не столько сила приказа, сколько сила правоты и правды. Я уверен, солдаты выполняли их из-за большого уважения к своему командиру.
Коллектив у нас был дружный. Многие любили и уважали замполита, многие — старшину, а командира любили все.
Мне кажется, из него бы вышел хороший руководитель и на гражданке».
Из письма Валерия Симакова, замполита роты:
«После гибели Юрия Ивановича мы словно осиротели. На сердце муторно, хоть плачь, но этим не облегчить горя. За операцию в горах пришли награды: 7 орденов и 5 медалей. Наш командир награжден орденом Красной Звезды, посмертно.
Его имя присвоено бронетранспортеру. Стальной «Капитан Ольков» продолжает громить душманов вместе с бойцами своей роты. Он будет здесь в вечном строю».
Да, тысячу раз прав Александр Котлубей. Такие люди, как Юрий Иванович Ольков, должны жить и жить. Такие парни во все времена необходимы нам всем. Но судьба распорядилась иначе. И все-таки главное жизни мерило: не сколько прожить — как прожить!
Галина Васильевна, Иван Петрович, вся ваша семья, гордитесь Юрой. Он прошел по земле достойно, как в том вас заверял, и навсегда останется в благодарной памяти людей.
Г. УСТЮЖАНИН, журналист.