Вот эти данные были взяты из Всероссийской книги памяти:
ПЛАТОНОВ Николай Васильевич, сержант, ком-р танка, род. 20.11.1976 г.
в с. Кошки Кошкинского р-на Куйбышевской обл. Окончил ср. шк., ПТУ.
В Вооруженных Силах РФ с 28.02.1995 г.
Принимал участие в боевых действиях на территории Чеченской Респ.
Погиб 12.04.1996 г.
Награжден орденом Мужества (посмертно).
Похоронен в родном селе.
Вот эти данные и фото были взяты из Самарской книги памяти (данные были присланы администраторами сайта www.memoriesnorth.narod.ru ) :
ПЛАТОНОВ Николай Васильевич
А ГДЕ-ТО ЖДЕТ ЕГО ВЕСНА
В своем первом и единственном письме из Чеченской Республики сержант Николай Платонов успокаивал родителей: мол, не волнуйтесь особо, не переживайте. Мы под пули не лезем, службу несем в основном на блокпостах. Да и не возьмешь нас, танкистов, просто так. Скоро все домой вернемся и будем, как и прежде, с пацанами песни во дворе под гитару петь.
Многие сослуживцы Николая по 506-му полку действительно вскоре расчехлили дома запылившиеся за время службы шестиструнки. И пели песни. Но не те, простые мальчишеские о неразделенной любви. И несовременные шлягеры. Погрубевшими пальцами перебирая струны, они тихо, в основном для себя, напевали незатейливые строки других песен. Которые никогда не крутили по радио. В них говорилось о настоящей мужской дружбе и не было места вранью и подлости. В них еще были живы все их боевые друзья.
Колька Платонов любил играть на гитаре. Он вообще много чего любил. Тогда. До того как погиб. До того, как пулеметная очередь чеченских боевиков прошила кровавыми строчками его грудь. В самом начале своей всего лишь двадцатой по счету весны. До того...
Отец Николая, Василий Леонтьевич, сейчас жалеет, что воспитал своих троих сыновей слишком честными. Не то сейчас время, не для них. Все трое не прятались от службы в армии, а серьезно готовились к ней. Старший сын, Сергей, служил в Средней Азии и чудом не попал в Афганистан. Средний, Алексей, два года отдал войскам РВСН. Колька же, глядя на возмужавших братьев, не хотел хоть в чем-то от них отставать. Притащил откуда-то гири, гантели - качался. Вместе с отцом дома и перекладину смастерили. Частенько наведывался в спортзал. Парень он был крепкий и веселый. Нравился девчонкам за свой добрый нрав и отзывчивость. И хотя Василия Леонтьевича, бывало, и в школу учителя вызывали, зла на младшего Платонова никто не держал. После окончания школы Николай выучился в местном кошкинском ПТУ на сварщика. Хотел работать по специальности в родном селе. Но пришла повестка в армию и он честно пошел служить, не прячась, как некоторые, за мамкину юбку.
Отец Николая в свое время тоже служил в армии. Танкистом.
И глядя на своих сыновей, перенявших у него любовь к технике, особо радовался за младшего.
Он тоже, как и отец, попал служить в танковые войска. Если уж Колька такой сложной боевой машиной управлять научится, то дома он с любым гусеничным трактором запросто справится. Вторую специальность иметь по нынешним временам неплохо, тем более в селе, где работу мужику сейчас найти подчас непросто. Сыну же в армии было интересно. Он и до службы часами мог в мотоцикле своем ковыряться. К "железкам" любовь питал особую. И в письмах своих к братьям и родителям взахлеб рассказывал о занятиях по вождению, стрельбах днем и ночью. А вот о том, что их второй батальон в Чечню, возможно, отправят, написал только брату Лехе. Не хотел прежде времени отца с матерью беспокоить. Может, и зря. Хотя это ничего бы не изменило. Отец с матерью вряд ли бы уговорили его остаться. Таким воспитали.
Чуть больше трех месяцев судьба оберегала командира танка сержанта Платонова. Не уберегла. Роковым для простого сельского парня стало село с привычным русским названием Первомайское. Но даже заглядывая в лицо смерти, Николай остался честным до конца. Под внезапно начавшимся свинцовым дождем он за спины своих товарищей не прятался. В машину, будучи командиром, прыгал последним. Попал же в нее уже сраженный насмерть чеченскими пулями.
С любовью перебирая бережно хранимые фотографии сына, его орден Мужества, врученный посмертно, Василий Леонтьевич и Елизавета Павловна думают о Николае как о живом. И он, наверное, действительно будет жить. Но теперь только в их сердцах. В сердце по-прежнему любящей его матери, в сердце отца, воспитавшего его таким бескомпромиссным и честным, в сердцах братьев, отныне молча выпивающих до дна горькую третью рюмку. И эта жизнь погибшего солдата будет в несколько раз длиннее той, которую он успел прожить.