Вот эти данные были взяты с адреса https://vk.com/wall-191554677_173584 :
ПАМЯТИ БОЙЦА 8 ОСН "РУСЬ"
ГРУШЕВА МИХАИЛА ВАЛЕРЬЕВИЧА
Михаил родился в посёлке Бубчиково, Алапаевского района, Свердловской области. Закончил с красным дипломом Пермское военное училище ВВ МВД.
Погиб в боестолкновении 16 августа 2000 года в лесном массиве под н.п. Аллерой Чеченской Республики.
Награждён орденом Мужества (посмертно).
Вот эти данные были взяты с адреса https://bordery.livejournal.com/5485.html
ПОСВЯЩАЕТСЯ МОЕМУ ДРУГУ МИШКЕ ГРУШЕВУ!!!!
ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ ТЕБЕ БРАТ!!!!!!
Мишаня был из небольшого села Бубчиково Свердловской области,а я из Краснодарского края,Мы вместе поступили в военное училище в Перми и незаметно сошлись в роте где было 150 человек,(он и я занимались рукопашным боем и боксом),знакомство завязалось где то на втором курсе,курсантская дружба это отдельная тема,военный студент это тот же студент но с более на мой взгляд тонким восприятием мира,в этой шкуре нужно быть и прочувствовать, а так не многие поймут к сожалению!
Вобщем дружили в спорте, спаринговались ,в учебе он был сильнее чуть меня,получил сержанта он и я к тому времени стал Заместителем Командира Взвода курсантов,было много светлых дней в СССР и пусть не врут кто говорит что все было мрачно и в тумане! Люди были ЛЮДЬМИ и это делало людей Нацией!!!!!Не то что теперь!Каждый сам за себя и по норам!!!
По выпуску Мишаня попал в Спецы и служил в ОТРЯДЕ СПЕЦИАЛЬНОГО НАЗНАЧЕНИЯ «РУСЬ». К тому времени меня судьба тоже забросила в Спец.подразделения (но эта другая тема),в ту пору не было интернета и поиски друзей и сослуживцев были затруднены,военкоматы отказывали в запросах а войсковые части не имели права давать какие либо сведения о личном составе,вот и работал солдатский телефон так называемый,и работал не плохо я вам скажу!Многие находили своих знакомых и друзей в армии!Но я узнал о том что Мишани нет в живых уже когда был интернет,узнал из первоисточника событий,так не стало моего друга юности!Так ушел еще один молодой герой и патриот Отечества,оцененный на четверть а то и того меньше Родиной!Позже я получил статью из журнала "На Боевом Посту" где описывался последний бой моего друга,я представляю его вашему вниманию потому что хочу чтобы Все ребята погибшие в междуусобицах не были забыты!!!!!ПОМНИТЕ О НИХ!!!!ПОМНИТЕ!!!!
Михаил Грушев!
В тот день группа спецназовцев отправилась в поиск. Командиром группы шел Михаил Грушев - душа компании, весельчак и балагур, двадцативосьмилетний капитан был отличным командиром. Бойцы любили его, знали - если Груша рядом, все будет в порядке.
Работали в лесах. Их задачей было обнаружение схронов и стоянок бандформирований. Проходила информация, что где-то здесь боевики намереваются устроить очередную пакость.
Первые сутки прошли без происшествий. Никем не замеченной группа прошла два десятка километров. Вечером стали устраиваться на ночевку. Разбились на тройки, организовали круговую оборону - Грушев с радистом в центре, пять троек - по периметру. Игорь с Сашкой конечно же соседи.
Всю ночь лежали, вслушиваясь в темноту. Никаких палаток, костров или спальников - прямо на земле, в полном обмундировании. Дремали по очереди - один спит, двое наблюдают.
Ночь тоже прошла спокойно. Утром, чуть только рассвело, начали готовиться к выходу. Игорю уже стало казаться, что за этот рейд вообще ничего не случится. Не найдут они никаких схронов и никаких боевиков - слишком уж спокойно было вокруг.
А потом...
Игорь поднял голову и увидел «чехов». На полянку, где расположилась группа из пятнадцати спецназовцев, словно лавина, выкатились полсотни вооруженных до зубов боевиков.
— За нами трасса была, они уже конкретно на засаду шли, готовились какую-то колонну разбить, - вспоминает Мокаров. - А тут - мы. Они вышли прямо на нас, наткнулись прямо на Сашкину тройку. Их было человек сорок - пятьдесят. Все вооружены до зубов. И - понеслась.
Дальше все происходило очень быстро. Секундная пауза - обе стороны оторопели, никто не ожидал оказаться с противником вот так вот - нос к носу, сразу, без подготовки. А потом - шквал огня.
— Они выходили из кустов группами по несколько человек и сразу начинали стрелять. Затем обтекали нас с двух сторон и снова уходили в лес. И пока шли - стреляли. Огонь велся отовсюду. Невозможно было оторваться от земли - трассера неслись в нескольких сантиметрах над головой. Гранаты рвались одна за одной, «мухи», подствольники - работало все. Поначалу показалось даже, что сразу всех убило...
«Чехи» открыли огонь из всего, что у них было. Первыми же выстрелами ранило капитана-артиллериста, который был прикреплен к группе для корректировки артогня. Пуля вошла между пластинами бронежилета и разворотила ему грудь - Игорь видел дыру с кулак в его теле. Но капитан был еще жив. Потом выстрелом из гранатомета ранило одного срочника. И сразу же вслед за этим - Сашку.
— Он закричал. Я слышал его по рации, он говорил, что его ранило. Нас отделяло всего метров десять, но пробиться к нему было нельзя.
В Сашку попали три раза - сначала пуля раздробила бедро, потом его несильно задело осколком, а потом граната разорвалась в нескольких метрах и осколок насквозь пробил ему живот. Отстреливаться он уже не мог.
Кажется, только что они были силой, только что их было пятнадцать человек и они были организованны и представляли собой единое подразделение - сильное и умелое, как вдруг все изменилось, и через минуту каждый сам по себе, каждый превратился в отдельную огневую точку, и исход боя зависит теперь только от того, как будет драться каждый из них. И Сашка уже лежит в траве, истекая кровью, а у капитана-артиллериста разворочена грудь, и еще кто-то убит и многие ранены, и Грушев уже не может руководить боем, потому что какое тут к черту руководство - головы не поднять, надо драться и стрелять, вот и вся наука, а смерть все валит и валит из кустов нескончаемым потоком и кажется, что настает твоя очередь умирать...
Сашку надо было вытаскивать, но преодолеть эти десять метров Игорь не мог. Их могло разделять и три метра, и метр, и десять километров - это уже не играло никакой роли. В бою время и расстояние меняют свои значения и у человека уже не хватает жизни, чтобы преодолеть эти десять метров. Люди попросту столько не живут - слишком далеко, слишком долго. Расстояния войны - сантиметры, время - секунды. Прошло всего несколько минут, а ты уже десять раз умер, десять раз воскрес и десять раз убил человека...
И все же в том бою оказалась пауза. Секундная пауза, когда огонь даже не прекратился, а лишь чуть-чуть ослаб.
Игорь приподнялся, изготовясь к перебежке, и в этот момент прямо у него под ногами разорвалась граната.
— Помню, меня в ногу толкнуло что-то. Отбросило на спину, я сначала и не понял ничего. Потом чувствую - на животе липкое. Рукой потрогал - кровь. Осколок вошел в бедро почти у самого сустава, пробил ногу и застрял в заднице. Смотрю, кожа лопнула, а из мяса железо торчит.
Бой закончился так же внезапно, как и начался. Воевать со спецназовцами не входило в планы «чехов» - у них была иная задача. Обойдя группу и оставив на поляне своих убитых, боевики ушли в лес.
В первую секунду Игорю показалось, что из его группы не выжил никто. Все были в крови - не поймешь, кто ранен, кто убит, на ком просто чужая кровь.
— Когда «чехи» ушли, я вообще думал, что на этой поляне одни убитые. Только я остался. Как волна, выкатились из леса, раздолбали нас, обтекли, словно вокруг камня, и снова ушли. Этот бой был одним из самых жестоких. И до него, и после было много боестолкновений, но такого, как в тот раз... И длился-то он всего минут десять... Но мы им тоже хорошо наваляли.
Потом зашевелились потихоньку, стали подниматься с земли. Оказалось, что все не так уж и плохо, как он подумал в первую минуту - у страха глаза велики. Снова подал голос Сашка - жив, братишка!
Раненая нога стала неметь. Кожа на ягодице лопнула, и из нее торчал зазубренный осколок. Игорь попробовал вытащить его руками, но осколок сидел крепко. Повезло еще, что граната была от подствольника - осколку не хватило силы пробить ногу насквозь. Если бы была «эргэошка» или, не дай бог, «эфка» - на выходе вырвало бы кусок мяса размером с кулак.
Появилась боль. Мокаров послал бойца из своей тройки к командиру - у Грушева всегда с собой был спирт. Хотелось хлебнуть глоток.
Боец вернулся через полминуты - Грушев убит - осколок от «Мухи» попал ему прямо в затылок; связист, который был рядом с ним, от этого же взрыва поймал больше десяти осколков в рацию - только она и спасла, а то были бы они все у него в спине, но связи больше нет; артиллерист уже почти умер, Сашка в очень тяжелом положении, ранения почти у всех...
В Ханкалу их с Сашкой везли одним бортом. Сашка потерял очень много крови, ослаб. Сразу с борта его унесли на операционный стол. А потом на операцию унесли и Игоря.
— Резали под местным наркозом. Собственно, даже и не резали - хирург просто взял осколок щипцами и вытащил его вместе с куском мяса. Края у осколка зазубренные, и он, когда через ногу шел, граммов сто мяса по дороге нацеплял. Я думал, мне это мясо обратно как-то прилепят, а хирург его в тазик просто стряхнул, а осколок мне протягивает - на, мол, на память.
Привезли в палату, поставили капельницу. А через несколько часов в эту же палату привезли и Сашку. Он был очень слаб, бледен, но - в сознании и даже бодр. Пытался шутить. После операции и переливания крови ему стало намного лучше. Игорь даже подумал, что это хорошо, что и его ранило вместе с Сашкой - вместе служили, вместе в госпитале лежат, вместе домой поедут.
А на следующий день Игоря отправляли во Владикавказ. Сашка к тому времени совсем очухался. Но был все еще нетранспортабелен. Поэтому Игорь улетал один, а Сашка оставался.
— Все будет в порядке, Сашка. Держись.
— У нас и так все в порядке, - улыбнулся тот белыми губами. - Мы живы.
— До встречи в Воронеже.
— Да. До встречи.
Во Владике Мокаров пробыл недолго - по этапу его отправили дальше, в Новочеркасск. Это совсем уж тыловой госпиталь, где он должен был выздороветь окончательно.
В Новочеркасске провалялся около месяца. Ханкала, Владик - госпитали пересыльные, там тяжелораненых не держат, везут дальше в тыл, а в Новочеркасске...
— Чтобы рана не гнила, ее каждый день надо чистить, - рассказывает Мокаров. - Делается это очень просто - бинт сворачивают в трубочку и пинцетом, как шомполом, протаскивают через дырку несколько раз. Представляешь, по живому мясу. Когда в первый раз чистили, врачу чуть по очкам не съездил - боль адская. А как начали привозить тех, кто в бэтээрах горел... Их каждый день по два раза перевязывали - старые бинты со спины отрывают вместе с мясом, они кричат... После этого я уже не мычал. У меня-то, оказывается, так, царапина. Даже стыдно было за такое ранение.
Чего только не насмотрелся он за это время. Был у них в госпитале один парнишка, которому в ногу попало одиннадцать пуль. От костей почти ничего не осталось. Но ногу ему врачи не отрезали, сумели собрать. Даже говорили, что будет ходить. Был еще один - бэха переехала его почти напополам, прямо по тазу. Раздавило все - кости, внутренности, мышцы. Он был весь в дренажных трубках и в шарнирах, таз ему собрали по кусочкам. Сгоревшие, разорванные, раздавленные, без рук, без ног, без глаз...
Потом привезли одного капитана с дырой в груди. Его положили в палату к Игорю. Капитан начал рассказывать, как его ранило: шел со спецназовцами на корректировку, нарвались на «чехов»... История показалась Игорю знакомой.
— Где ранило-то?
— Там-то и там-то.
— Так ты ж с нами был!
Обрадовались встрече, как старые знакомые. Поговорили, повспоминали. Капитан сказал, что все это время был в Ханкале. Игорь решил спросить про Сашку - за все это время ничего не знал о нем.
— Слушай, Сашка Каразамфир - не слышал про такого?
— Как же не слышал, мы с ним в одной палате лежали. Он ведь тоже в том бою был, верно? Умер он. Через несколько дней умер.
О чем дальше говорил капитан, Игорь уже не слышал. Сашка умер... Как это? Сашка умер..